|
|
|
|
|
|
 |
 |
|
 |
|
 |
 |
|
|
 |
  Лошадь в мифологии кельтов, Водяная лошадь
Лошадь эта, безусловно, волшебная, ибо для того, чтобы взнуздать ее, требуется четырнадцать человек. Когда люди садятся на нее верхом, то слезть с нее уже невозможно, а несется она с такой скоростью, что дух захватывает. В приводимой нами истории лошадь привозит несчастных седоков в загробный мир, правителем которого и оказывается Жилль де Кэр. Волшебные лошади встречаются в многочисленных кельтских легендах: как правило, это "водяная лошадь". Она выходит из воды, каким-либо способом заманивает человека сесть на нее, лишает его возможности спешиться и уносится в море вместе с несчастной жертвой. Можно отметить и роль лошади в ирландской ономастике. Моча лошадей и богов часто служит появлением на этом месте озер и источников. Например, образование озера Лох Ни объясняется так: некогда лошадь бога Эгнуса помочилась, и на этом месте возник источник. Хранительница, приставленная наблюдать за божественным источником, как-то раз забыла накрыть его крышкой. Божественная жидкость начала бурно изливаться, образовав в конце концов озеро Лох Ни. Сходна и история происхождения озера Лох Ри, но в этом случае мочу испустила лошадь бога Мидира, вскоре в озере утонул мужчина по имени Ри, в память о нем и было названо озеро. Возможно, началом юмора в литературе Британских островов послужил фрагмент из истории о Черном Моро - коне Элидира Мвинафавра, который мог нести на своей спине семь с половиной человек. Перечисляется семерка "настоящих" людей, а далее говорится: "...и Гелбейрин, их повар, который мог плавать, лишь держась обеими руками за круп коня, ≈ так что был он лишь половиной человека". Водяная лошадьТеон любит рассказывать страшные истории, а Робб делает вид, что любит их слушать.- Говорят, что долгими зимами Утонувший Бог забирает к себе множество душ, - таинственно проговорил Теон. В его темных волосах путались и таяли серебристые снежники. - Больше, чем когда-либо. Хочешь послушать об этом, Старк? Или испугаешься? 
Честно сказать, Робб никогда особенно не боялся страшных историй про морских тварей. Чего такого ужасного в каком-то далеком мертвом боге из-под воды и его помощниках? Даже если они все и существуют, до Винтерфелла им никогда не добраться. Но Теону было приятно считать себя хорошим рассказчиком, и Робб не пытался его разубедить. - Сам-то болтать о таких вещах не боишься? Забыв о времени, они бесцельно бродили под легким снегопадом и незаметно для себя дошли до тихой безлюдной богорощи. Снег под ногами немного скрипел, деревья темнели вокруг, небо над головой казалось непроглядно черным - и все это было удивительно уютным. В такие моменты Роббу нравилось думать, что они с Теоном одни на всем свете. От этой мысли приятно и как-то стыдно теплело под ребрами. - Утонувший Бог забирает к себе всех, кто умер в воде, у него для любого найдется место, - Теон говорил тихо, нараспев. - Но иногда, когда зима становится слишком суровой, ему хочется получить кого-то особенного, и он начинает охоту. Долгую охоту. Ты ведь знаешь, что вкуснее всего для него королевская кровь? Он хищно улыбнулся, блеснув белыми зубами, и Робб с трудом удержался от снисходительного фырканья. Теон был ужасно смешным, когда пытался напугать, смешным и милым. - На Севере у него нет власти, - серьезно сказал Робб, делая вид, будто и впрямь поверил. Красный лик на сердце-древе смотрел на него пронзительно и словно бы сочувственно. От этого на душе стало мутно. Не стоило, наверное, слушать небылицы о мертвом боге с Железных Островов среди Старых богов: отец всегда говорил, что они по-своему справедливы, но мстительны и злопамятны. Вряд ли им нравилось то, о чем сейчас говорилось в их присутствии. Но если бы Робб отказался от истории, Теон обозвал бы его трусом и извел бы обидными насмешками. Конечно, Робб всегда мог мстительно припомнить, кто обычно одерживает верх в их тренировочных боях, но все равно - уступать Теону хоть в чем-то ужасно не хотелось. Пусть даже дело и касалось глупых сказок. - Везде, где вода, есть Утонувший Бог, - голос у Теона вдруг сделался незнакомым, точно надтреснутым. Он уставился на поднимающийся от озера пар и замолчал. Снег повалил сильнее. - Когда станет совсем холодно, это озеро покроется коркой льда. Довольно тонкой, правда, - невпопад заметил Робб. Он вдруг почувствовал, что замерзает, но не от мороза, а от внутреннего холода. - Ты правда думаешь, что Утонувшему Богу это помешает? - Теон снова улыбнулся, и на этот раз по-настоящему страшно. Его губы были бледными, почти белыми, а улыбка застывшей, точно у шутовской маски. Робб моргнул. Происходящее напоминало сон: непроглядная снежная дымка, мертвая тишина и внезапный шум в ушах казались нереальными. Только холод был настоящим, но Теон, кажется, не замечал его, как и ничего другого вокруг. - У меня есть одна история, тебе понравится, - он обогнул озеро, остановился у сердце-древа и провел покрасневшей от мороза рукой по белой коре. - Про то, как Утонувший Бог всегда получает свое. Теон посмотрел в алые глаза вырезанного на древе лика и усмехнулся. - Говорят, когда-то давно в озерах жили водяные лошади - огромные, темные, с черными гривами, - он говорил еле слышно. - Глубоко, на самом дне, там, где никто их не видел. Когда им становилось скучно, они выплывали на сушу и ловили людей. Заманивали своей красотой, утаскивали вниз и выпивали всю их кровь, еще теплую. А потом, если человек им нравился, превращали его в себе подобных. Самых лучших, особенно тех, что благородных кровей, они отдавали Утонувшему Богу. От слов Теона пахло незнакомо: водой, свежим ветром и еще чем-то неопределимым. "Наверное, так пахнет море", - решил Робб. Если бы он не был Старком, то испугался бы сейчас. Но страха не было, и даже мучительный холод почти исчез. Наверное, так чувствовали себя люди, зачарованные водяными лошадьми. - Глупости, - хрипло проговорил Робб. Во рту появился привкус крови; кажется, он умудрился сильно прикусить губу. - Ты все врешь. Разве что Ходор послушно потащится за какой-то кобылой из воды! - Водяные лошади умели превращаться и в людей, - продолжил Теон, точно не слыша Робба. - Таких прекрасных, что простые смертные принимали их за принцев и принцесс. Глаза у них светились в темноте, точно звезды, а кожа была бархатной, но холодной, как у утопленников. В мокрые волосы они вплетали водоросли и кувшинки, - он помолчал. - Никто не мог сопротивляться их чарам. Кого они не получали красотой, того брали хитростью. Отвернувшись от искаженного болью лика сердце-древа, Теон пристально посмотрел на Робба. - Им всего-то и нужно, чтобы до них дотронулись разок, - шепнул он, потянувшись к самому уху. - Прикоснешься к ним раз - и пропал. - Ты говоришь так, словно видел их, - с трудом проговорил Робб. Язык точно прирос к небу, и каждое слово давалось мучительно. - Но ведь их давно уже нет, они умерли, их время ушло. - Видел, - тупо повторил Теон, отстранившись. Его глаза были стеклянными и совсем мертвыми. - Нет, вряд ли, - он покачал головой и прибавил: - Разве что в зеркале. Снег пошел медленнее, и время точно остановилось. Робб почувствовал, как его сердце отчаянно громко бьется, а потом - как на его запястье смыкаются холодные влажные пальцы. От этого прикосновения ужасный полудетский страх затопил с головой, и Робб дернулся в сторону. Сердце-древо слепо смотрело сквозь него. Это был момент, когда все закончилось. - Попался, - мурлыкнул Теон с противной ухмылочкой. - Неужели и правда поверил? Робб растерянно посмотрел на него, что вызвало порцию громкого торжествующего смеха. - Так ты все это выдумал, дурак? - неверяще спросил он. - Ага, - Теон налетел вихрем и толкнул Робба в сугроб под сердце-древом. - Я утащу тебя на самое дно и заставлю пировать с русалками, Робб Старк, - завывал он, щедро насыпая снег Роббу за шиворот. - Так глубоко, что тебя не найдут северные боги, и ты навсегда останешься со мной. Что, страшно? - Не дождешься! - Робб неуклюже приподнялся на ноги и утянул Теона за собой. - Будь ты хоть осьминогом, с мечом тебе меня не победить! Вообще-то, подумалось ему вскользь, это было бы не самое кошмарное посмертие: что плохого в том, чтобы вечность пировать под водой с лучшим другом? А с водяными лошадьми и русалками - да хоть с самим Утонувшим Богом! - Робб бы как-нибудь уж примирился. Зима, самая настоящая, со снегом и лютыми морозами, в тот год пришла осенью, и многие видели в этом дурной знак, предвещающий многие беды. Но Робб был тогда искренне счастлив. Смотрите также: Кентавры - подробное описание мифических лошадей Мифические лошади - Кельпи Мифический Пегас Мифические лошади - Найтмар Мифические лошади - Единорог Мифические лошади - Слейпнир |
 |
|
 |
|
|
 |
|
|
|
|
 |
 |
|
 |
|
|
